В 2020 году исполнилось 165 лет со дня окончания первой обороны Севастополя в годы Крымской войны. И как тут не вспомнить великого русского шахматиста XIX века Сергея Семёновича Урусова, героя Крымской войны 1853—1856 годов. В Севастополь С. С. Урусов приехал вскоре после Инкерманского сражения и сразу же попал на четвертый бастион, который был основным объектом неприятельской осады. По воспоминаниям современников, С.С. Урусов проявил исключительную храбрость. В одной из перестрелок Урусов был ранен в грудь. За боевые заслуги, решительность и бесстрашие он был назначен командиром Полтавского пехотного полка. Под его командованием полк блестяще отбил атаку французов на второй бастион (в июне 1855 года). За отвагу он был награждён офицерским георгиевским крестом.
Но не только о ратных подвигах Урусова повествуют участники обороны Севастополя. Они рассказывают, что и там он находил время для шахмат. Однажды, во время артиллерийского обстрела, мастер хладнокровно сыграл три партии, не глядя на доску. Обстановку шахматной борьбы хорошо передал В. И. Барятинский: «Все следили с напряженным вниманием за игрою, была мертвая тишина, слышны были только голоса тех, которые объявляли о ходах той или другой стороны. Надобно заметить, что во все это время присутствовавшие подвергались довольно большой опасности, потому что конгревовы ракеты, пускаемые с английских батарей на Инкерманских высотах, направлялись каждый вечер на пункт, где мы находились… Несмотря на сильные сотрясения, с треском и шумом от этих ракет, Урусов продолжал невозмутимо свою тройную игру, похлебывая при сем по глотку из стакана чая… Состязание кончилось далеко за полночь. Урусов выиграл две партии, один из его противников — одну».
Известен также случай, когда Урусов предложил вызвать от неприятеля лучшего шахматиста и сыграть на одну из траншей. Об этом много лет спустя написал другой участник обороны Л.Н. Толстой: «Я помню, во время осады Севастополя, я сидел раз у адъютанта Сакена, начальника гарнизона, когда в приёмную пришел князь С.С. Урусов, очень храбрый офицер, большой чудак и вместе с тем один из лучших европейских шахматных игроков того времени. Он сказал, что имеет дело до генерала. Адъютант повёл его в кабинет генерала. Через десять минут Урусов прошёл мимо нас с недовольным лицом. Провожавший его адъютант вернулся к нам и, смеясь, рассказал, по какому делу Урусов приходил к Сакену. Он приходил к Сакену за тем, чтобы предложить вызов англичанам сыграть партию в шахматы на передовую траншею перед 5-м бастионом, несколько раз переходившую из рук в руки и стоившую уже несколько сот жизней. Несомненно, что было бы гораздо лучше сыграть на траншею в шахматы, чем убивать людей. Но Сакен не согласился на предложение Урусова, понимая очень хорошо, что сыграть в шахматы на траншею можно бы было только тогда, когда было бы полное взаимное доверие сторон в исполнение поставленного условия. Присутствие же войск, стоявших перед траншеей, и пушек, направляемых на неё, показывало, что доверия этого не существует. Пока были войска с той и другой стороны, — было ясно, что дело решится не шахматами, а штыками».
Не раз С.С. Урусов встречался за шахматной доской и с Л.Н. Толстым. 20 июня 1856 года Урусов написал Л. Н. Толстому о своём огорчении, вызванном его неудачными попытками «искоренить злоупотребления в России». «В результате, — сообщил Урусов, — я успел два раза поругаться с начальством и чувствую, что не могу отказаться от желания выйти в отставку.». А вскоре представился и случай к отставке. Правда, этот случай чуть не стоил Урусову всей его карьеры и даже жизни. Однажды приехал к нему в полк для ревизии какой-то генерал из немцев, не участвовавший в Крымской войне, и после придирчивой проверки ударил одного из младших офицеров. С этим офицером Урусов провёл всю Крымскую кампанию. Вспыльчивый человек, Урусов не выдержал и скомандовал «на руку!», что означало быть готовым к штыковой атаке. Перепуганный генерал сел в коляску и умчался. Описывая этот эпизод со слов отца и других близких Урусова, Л.Н. Толстой рассказывает, что генерал подал жалобу. Но поступок Урусова был так необыкновенен, что жалобе хода не дали, и дело было замято. По военным законам, Урусова должны были судить военным судом и приговорить чуть ли не к расстрелу. Но можно ли было приговорить севастопольского героя! Вскоре после этого Урусов представлялся Александру II. Он был любезно принят, но государь, хотя знал о его поступке, ни словом не упомянул о нём. Урусов почему-то обиделся на это и подал в отставку. А при отставке он, как полагалось, был произведён в следующий чин, то есть в генерал-майоры».
События Крымской войны произвели на С.С. Урусова столь неизгладимое впечатление, что он даже написал на эту тему книгу, вызвавшую переполох среди царских чиновников. Царские сатрапы объявили книгу преступной и наложили на неё арест, а над автором нависла угроза судебного преследования. И только после того, как Урусов согласился изъять крамольные страницы, книга увидела свет.
Шахматист №1 России середины XIX века А.Д. Петров после матча с С.С. Урусовым дал следующую характеристику игры своего противника: «Князь Урусов имеет все качества сделаться сильнейшим игроком, он и теперь обладает способностью верно рассчитывать при самом сложном положении игры на большое число вариантов, он дальновиден, знает дебюты, имеет необыкновенное терпение, неутомимость, память». Отсюда Петров сделал вывод, что Урусов «по всему вероятно, может играть не без успеха с лучшими заграничными игроками».
Англичане, называя в 1862 году сильнейших шахматистов разных стран мира, которых они хотели бы видеть на устраиваемом ими втором международном турнире в Лондоне, указывали в их числе и на мастера Сергея Урусова – второго по силе шахматиста России.